Мысль одна добыть металла

Россини. Увертюра к опере «Севильский цирюльник» (Оркестр NBC п/у Тосканини, 1945)

Мысль одна добыть металла

Комическая опера в двух действиях Джоаккино Россини; либретто Ч. Стербини по комедии П. -О. Карона де Бомарше «Севильский цирюльник, или Тщетная предосторожность».
Первая постановка: Рим, театр «Арджентина», 20 февраля 1816 года.

Действующие лица: граф Альмавива (тенор), Бартоло (бас), Розина (меццо-сопрано), Фигаро (баритон), дон Базилио (бас), Фиорелло (баритон), Амброджо (бас), Берта (сопрано), офицер (бас); алькальд, нотариус, альгвасилы, солдаты, музыканты.

Действие первое

Картина первая. Площадь в Севилье на рассвете. Перед домом доктора Бартоло граф Альмавива с группой музыкантов поёт серенаду воспитаннице Бартоло Розине («Ecco ridente in cielo»; «Скоро восток золотою ярко заблещет зарёю»). Никто не выходит на балкон.

Появляется цирюльник Фигаро, старый знакомый графа («Largo al factotum»; «Место! Раздайся шире, народ!»). На балкон выходит Розина и, тщетно удерживаемая Бартоло, бросает графу записку. Граф не хочет открывать своего высокого положения, и Фигаро советует ему назваться студентом Линдором.

Затем он даёт графу хитрый совет притвориться пьяным солдатом и потребовать в доме Бартоло постоялой квартиры («All’idea di quel metallo»; «Мысль одна — добыть металла»).

Картина вторая. Комната в доме Бартоло. Розина жаждет передать записку Линдору («Una voce poco fa»; «В полуночной тишине»). Бартоло хочет побыстрее жениться на ней, тем более что учитель музыки дон Базилио сообщает ему, что видел в городе Альмавиву, давнего воздыхателя Розины.

Против него, советует Базилио, надо распустить клевету («La calunnia e un venticello»; «Клевета вначале сладко»). Розине удаётся передать записку Фигаро, который удивлён её находчивостью (дуэт «Dunque io son»; «Это я? Ах, вот прелестно»).

Бартоло замечает, что Розина писала письмо, и разражается гневом («A un dottor della mia sorte»; «Я недаром доктор зоркий»). Вваливается переодетый солдатом граф («Ehi di casa»; «Эй, квартиру для постоя»). Ему также удаётся передать записку Розине, но это не ускользает от внимания Бартоло.

Поднимается суматоха, восстановить порядок прибегают солдаты, но граф тихо говорит своё имя офицеру, и тот его почтительно приветствует среди всеобщего удивления.

Действие второе

Картина первая. Бартоло сидит в своём кабинете. Появляется молодой человек и называет себя доном Алонсо: он пришёл дать урок музыки Розине вместо заболевшего Базилио (дуэт «Pace e gioia sia con voi»; «Будь над вами мир и радость»). Это снова переодетый граф.

Фигаро бреет доктора, пытаясь завладеть ключом от комнаты Розины для будущего побега. Появляется ничего не подозревавший дон Базилио, Фигаро убеждает его, что он очень плохо выглядит и должен немедленно лечь в постель. Во время урока музыки Бартоло начинают одолевать подозрения, наконец, он открывает правду и всех разгоняет.

Старая служанка Берта рассуждает о глупой влюблённости хозяина («Il vecchiotto cerca moglie»; «Старичок решил жениться»).

Картина вторая. Бартоло, желая ускорить свадьбу, посылает за нотариусом. Розина, которую он убедил в обмане Линдора, согласна выйти замуж за опекуна. Неожиданно появляются Фигаро и граф, открывающий своё подлинное имя.

Розина счастлива (терцет «Ah, qual colpo inaspettato»; «Ах, я рада»). Влюблённые пытаются бежать, но оказывается, что Бартоло убрал лестницу, приставленную к окну. Ничего страшного, успокаивает их Фигаро, вот как раз нотариус и Базилио в качестве свидетеля.

Брачный контракт немедленно подписывается Розиной и Альмавивой. Когда Бартоло возвращается со стражей, дело уже сделано. Старик, впрочем, утешается тем, что Альмавива отказывается от приданного Розины.

Фигаро уходит: он сделал всё, что мог (ансамбль с хором «Di si felice innesto»; «Заботы и волненья и свадьба в заключенье»).

Г. Маркези (в переводе Е. Гречаной)

Премьера лучшей оперы Россини провалилась с треском, что часто бывает с шедеврами. Этому во многом способствовали сторонники Паизиелло, чье сочинение на тот же сюжет пользовалось тогда успехом. Дальнейшая судьба оперы триумфальна, ей суждено было стать одной из лучших комич.еских опер в истории этого жанра.

Композитор создал ее за 13 дней, использовав частично фрагменты из более ранних сочинений. Так, в увертюре звучат темы из опер «Аврелиан в Пальмире», «Елизавета, королева Англии».

Русская премьера состоялась в 1822 году (Петербург). В наше время часто ставится в трехактном варианте. Партия Розины написана для колоратурного меццо, что представляет технические трудности, поэтому существует традиция поручать ее также сопрано.

Среди лучших исполнительниц этой партии в 20 в. Супервиа, Хорн, Бартоли. Блестяще исполнял роль Базилио Шаляпин. Нельзя не отметить таких современных певцов, как Нуччи (Фигаро), Альва (Альмавива), Дара (Бартоло), Рэми (Базилио) и др.

Среди наиболее ярких эпизодов каватина Фигаро «Largo al factotum» (1 д.), каватина Розины «Una voce росо fa» (1 д.), ария Базилио «La calunnia» («Клевета», I д.), квинтет из 2 д. (Розина, Альмавива, Фигаро, Бартоло, Базилио). В финале 2 д. композитор использовал мелодию русской песни «Ах, зачем бы огород городить» (из его же кантаты «Аврора»).

Одну из лучших записей в 1982 году осуществил Марринер (см. дискографию). Блестящий спектакль поставил в 1933 году Станиславский. Он до сих пор с успехом идет на сцене Московского музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко.

Оригинальное название оперы — «Альмавива, или Тщетная предосторожность».

Е. Цодоков

Читать книгу онлайн: любовь моя — мелодия

Звездно сейчас на нашей эстраде. Но, как известно с незапамятных времен, «звезда от звезды разнствует во славе».

Сэр Лоуренс Оливье однажды изрек: «Мы привыкли к тому, что актрисы пытались стать звездами, а сейчас звезды пытаются стать актрисами». Если применять это высказывание к отечественному шоу- бизнесу, то можно, наверное, перефразировать его так: многие сегодняшние эстрадные «звезды» мечтали бы стать певицами (или певцами).

Редкий же пример настоящего певца, превратившегося в суперзвезду, — Муслим Магомаев, яркость и подлинность дарования которого особенно выделяются на фоне той звездной пыли, что навязчиво пытается прельстить публику мишурным блеском со сцен концертных залов и телевизионных экранов.

Мало кто в отечественном эстрадном искусстве может соперничать по популярности с Муслимом Магомаевым, чей восхитительный баритон, высокий артистизм и душевная щедрость покорили не одно поколение слушателей. Диапазон его возможностей необычайно широк: от опер до мюзиклов, от неаполитанских песен до вокальных произведений азербайджанских и русских композиторов…

Он стал известен лет в девятнадцать — после выступления на молодежном фестивале в Хельсинки. И вот уже в течение почти четырех десятилетий с честью выдерживает нелегкое испытание славой, продолжая оставаться кумиром множества поклонников.

Гюстав Флобер предупреждал, что к идолам не следует прикасаться, а то их позолота окажется на ваших руках.

Но Муслим Магомаев — как раз счастливое исключение: артист только выигрывает от более близкого знакомства с ним, и нечего опасаться, что к пальцам прилипнет сусальная позолота.

Многие, мне кажется, полагают, что Муслим Магомаев намного старше, чем на самом деле, — так давно на слуху это громкое имя. Москва открыла его для себя весной 1963 года.

30 марта в газетах появилась информация ТАСС с концерта азербайджанских артистов в Кремлевском Дворце съездов, где сообщалось: «…самый большой, можно сказать, редкий успех достался М.Магомаеву.

Его великолепные вокальные данные, блистательная техника дают основание говорить, что в оперу пришел богато одаренный молодой артист».

В том же 1963 году в зале имени Чайковского и во Дворце спорта в Лужниках состоялись первые концерты певца. Требовательная Клавдия Ивановна Шульженко вспоминала впоследствии: «Как только Магомаев появился — это стало явлением. Он был на голову выше всех молодых. Он всем безумно нравился…»

Важнейшим этапом в шлифовке вокального мастерства Муслима Магомаева стала его стажировка в миланском театре «Ла Скала».

Пребывание певца в середине60-х годов в Италии — стране несметных сокровищ искусства, родине бельканто — не только благотворно сказалось на его исполнительских возможностях, но и вообще существенно расширило его духовный горизонт.

Муслим Магомаев навсегда остался сторонником итальянской школы пения, восхищаясь творчеством Беньямино Джильи, Джино Бекки, Тито Гобби, Марио Дель Монако…

Самому Магомаеву великолепно удавались арии Фигаро и Скарпиа, Мефистофеля и Онегина… Однако оглушительный эстрадный успех помешал его оперной карьере — подобно тому, как Голливуд похитил у оперной сцены столь любимого Муслимом Магомаевым Марио Ланца (о котором он написал книгу, сделал радио- и телепередачи).

1969 год принес ему победу в Сопоте и первый «Золотой диск» на фестивале МИДЕМ в Каннах, — этой награды Муслим Магомаев был удостоен за то, что записанные им пластинки разошлись фантастическим тиражом в четыре с половиной миллиона экземпляров. Певцу едва перевалило за тридцать, когда он стал Народным артистом Советского Союза…

«Я присутствовал на многих концертах, в которых пел Муслим Магомаев, и ни разу не было случая, чтобы ведущий успевал назвать полностью имя и фамилию артиста. Обычно уже после имени „Муслим“ раздаются такие овации, что, несмотря на самые мощные динамики и все старания ведущего, фамилия „Магомаев“ безнадежно тонет в восторженном грохоте. К этому привыкли.

Как привыкли к тому, что уже одно имя его давно стало своеобразной достопримечательностью нашего искусства… А еще к тому, что любая оперная ария, любая песня в его исполнении — это всегда ожидаемое чудо», — писал в 1980 году Роберт Рождественский, на стихи которого Магомаев исполнял много песен, в том числе собственного сочинения (одна из них называлась «Мы для песни рождены»).

Певец никогда не гнался за переменчивой модой, не заигрывал с публикой, но его талант и обаяние завоевали миллионы сердец. Переполненные залы, кордоны конной милиции, море цветов, легенды и сплетни, машина, обцелованная поклонницами, — все это Магомаев вкусил сполна.

И притом отнюдь не зазнался, сохранил не показную, а истинную скромность, совмещая внутреннее достоинство с трезвостью самооценки.

Эти качества не позволили ему, например, согласиться на роль Вронского в кинофильме «Анна Каренина», которую ему предлагал сыграть режиссер Александр Зархи, хотя позже Муслим Магомаев создал запоминающийся образ Низами в фильме Эльдара Кулиева.

Как это часто бывает у талантливых людей, Муслим Магомаев разносторонне одарен: он не только певец и актер, он пишет музыку для театра и кино, сочиняет песни, лепит и рисует, обладает литературными способностями.

Читайте также:  Все металлы плохо проводят тепло да или нет

К этому надо добавить и его поразительное умение ладить с современной электронной техникой, каковой он изрядно увлечен, потому он еще и «домашний волшебник», что так радует его царственную супругу Тамару Синявскую, семейному дуэту с которой скоро будет четверть века.

Лестные для певца признания сделал в свое время незабвенный Иннокентий Михайлович Смоктуновский: «Муслим Магомаев завоевал популярность вдруг, сразу. Популярность огромную и надолго… Я всегда скучаю по нему и жду новых встреч, жду возможности услышать и увидеть то, что несет этот замечательный талант своим многочисленным поклонникам».

Я уверен, что читатели получат теперь радость и от встречи с этой книгой, где Муслим Магомаев размышляет о себе, о времени, в яростном шуме которого явственно слышен его красивый звучный голос.

Святослав БЭЛЗА

  • На башне слов я знамя водрузил,
  • Свое перо в чернила погрузил.
  • Низами. «Лейли и Меджнун»

От автора

Я горжусь своей родиной и люблю ее. И пусть такое вступление к книге воспоминаний сочтут несколько па-фосным, но это так. И всю жизнь я раздваивался в этой своей любви: говорил, что Азербайджан — мой отец, а Россия — мать.

Появившись на свет, получив хорошее образование, сделав первые шаги в своей профессии на прекрасной земле, земле великих Низами, Хагани, Вур-гуна, Гаджибекова, Бюль-Бюля, Ниязи, Караева, Бейбу-това, Амирова — список можно продолжать, — я очень молодым приехал в Москву.

И она вмиг сделала меня известным всему Советскому Союзу, открыла передо мной огромные горизонты, окружила любовью.

Сейчас я живу в Москве и вижу, как день ото дня она хорошеет, превращается в настоящую красавицу (и за это надо сказать «спасибо» главному москвичу — Юрию Михайловичу Лужкову). Но я всегда помню и наш бакинский двор, и бульвар на берегу теплого Каспия… Я часто приезжаю в свой Баку как на святую для меня землю. Для бакинцев их город — это не место рождения, это нечто большее. Бакинец —

Живут во мне воспоминания

И вот мы с Виргилиусом-Альмавивой начинаем нашу сцену. Я подаю ему реплику, а он не отвечает – не может понять, где нахожусь я, где находится он в нашем диалоге. Я начал импровизировать, чтобы Виргилиус мог вклиниться в мою итальянскую речь: надо было выручать партнера.

Уже перебрал все свои реплики: получалось, что Фигаро разговаривал сам с собой, а не с графом. Граф же совсем растерялся – таращит глаза, хочет вступить и не может. Виргилиус и без того был расстроен – у него в начале первого действия сзади по шву разорвалось трико, это его отвлекало: он думал об одном – завернуться в плащ, чтобы не было видно.

Тут я понял, что он никогда не вступит, потому что в нашем диалоге уже не было никакого смысла. Вовремя смекнул, что потом пойдет музыкальный номер, под оркестр, который вступает перед словами: «Мысль одна – добыть металла».

Я посмотрел на дирижера и дал отмашку – мол, давай, вступай, я начну «добывать» этот чертов металл. Дирижер понял, дал знак оркестру.

Я запел свое, а затем и Виргилиус, разобрав, что к чему, начал петь… Потом в гримерной мы катались по полу от смеха, но на сцене нам было не до этого.

Впоследствии мы прочли рецензию на свое выступление. Вильнюсская газета (автор заметки К.

Шилгалис, заслуженная артистка Литовской ССР) писала после спектакля: «Хотя Муслим Магомаев пел на итальянском языке, его игра, очень выразительный голос, богатый красками и оттенками, делали образ Фигаро в высшей степени привлекательным.

Особое внимание артист уделяет речитативам, занимающим значительное место в опере Россини. Магомаев все речитативы исполняет с предельной легкостью, все время ускоряя темп».

Кстати, выступая в Прибалтике, я ради эффекта (сейчас я понимаю, что это было несерьезно) последние слова Фигаро выпевал уже не по-итальянски, а или по-латышски, или по-литовски. В ответ на реплику дона Базилио «Выходит, я же одурачен» мой Фигаро отвечал ему на родном языке слушателей: «Выходит, будто так». И это всегда вызывало в зале взрыв аплодисментов.

Определенную дань натурализму я отдавал и в «Тоске», которую мы пели с Марией Биешу. После того как я познакомился с ней во время гастролей в Кишиневе, я понял, что лучшей Тоски у меня не будет. И, получая приглашения из разных театров спеть в «Тоске», я всегда ставил условием, чтобы вместе со мной была приглашена и Мария.

Во время сцены, в которой Тоска убивала Скарпиа, я делал следующее: заранее лепил из пластилина шарик, куда наливал акварельную красную краску. В тот момент, когда Тоска кинжалом поражала моего героя, я нажимал на шарик, краска из него брызгала на рубашку и создавалось впечатление, что из меня идет кровь.

Конечно, это форменный натурализм, но публика принимала нас с восторгом. Все было бы ничего, если бы не одно неудобство: иногда краска из шарика попадала и на платье Тоски, и Марии приходилось потом заниматься чисткой сценического костюма.

(Тогда меня обвиняли в натурализме, сейчас же на сцене сплошь и рядом встречаются вовсе не столь безобидные «находки» и никого это не смущает. Считается, что все это в порядке вещей.)

В «Тоске» я проделывал и не такое. В нашей бакинской постановке этой оперы было так задумано, что раненый Скарпиа поднимался по ступеням к выходу, чтобы позвать на помощь. Теряя силы, он скатывался по лестнице и падал замертво.

Эту мизансцену я решил использовать и в тех театрах, где мы выступали в «Тоске». Для этого я просил специально для меня установить на сцене подобное сооружение в виде лестницы, чтобы я во время действия мог эффектно умереть, скатываясь с двадцати ступенек.

Ушибиться во время падения я не боялся, потому что уже натренировался, умел сгруппировываться, да и мой сценический камзол был плотным и крепким. Только один раз случился казус – я укатился за кулисы, откуда торчали только мои ноги. Марии пришлось все свои действия – класть крест, ставить около тела свечу – проделывать почти за кулисами.

Как бы то ни было, но у публики наша мизансцена всегда вызывала аплодисменты…

В связи с «Тоской» мне вспомнился и грустный, почти мистический случай. У нас в Баку был баритон Фаик Мустафаев. Крепкий певец, добрый, симпатичный человек. Жил хорошо и умер красиво. Желать смерти никому не годится, но уж если смерть, то пусть у артиста она будет такая. Фаик умер в Ленинграде, во время гастролей Бакинской оперы. Он пел Скарпиа.

Второй акт, Скарпиа заканчивает свою арию, драматизм сцены нарастает, все идет к развязке. Тоска уже нащупывает на столе нож… Резкие реплики, и Тоска закалывает Скарпиа. Он скатывается с лестницы… Все очень выразительно, натурально. Публика довольна… Пошел занавес. Скарпиа-Мустафаева поднимают на поклон. Не встает. Партнеры его окликают – никакого внимания с его стороны.

Вот ведь в роль вошел, решили все…

А Фаик не просто в роль вошел – он умер в роли. Потом артисты говорили – ничто не предвещало такого финала. Пел Фаик нормально, играл естественно. Только во время ариозо рукой поглаживал сердце… Видимо, тогда уже начинался обширный инфаркт…

Такого абсолютного совпадения театра с жизнью я не припомню.

Как я уже упоминал, я познакомился с Марией Биешу после своего возвращения из Италии. Когда услышал ее голос – замер от восторга! Удивительное сопрано! У ее великой тезки Марии Каллас не было такого объемного, полнозвучного голоса. Каллас брала артистизмом, филигранной техникой, душой, наконец, – глубокой, трагической.

У Биешу – истинно итальянский голос, дарованный самим Господом. Если уж и сравнивать природу ее вокальных данных (хотя, конечно, любое сравнение грешит условностью), то Биешу ближе к великой итальянке Ренате Тебальди.

Та же редкая красота ровного по всему диапазону и беспредельного по возможностям голоса, мягкость, сочность звучания и необыкновенная пластичность.

Тогда, в Кишиневе, я и пригласил Марию выступить у нас в Баку. Она приехала, и так оказалось, что в это время у нас готовился очередной правительственный концерт.

Я посоветовал его организаторам пригласить выступить эту молодую, не очень известную пока молдавскую певицу, у которой такой великолепный голос. Успех был полный – и на концерте, и в «Тоске» в оперном театре.

Через год, в 1966-м, Мария стала лауреатом Международного конкурса имени Чайковского, затем была признана лучшей исполнительницей партии Чио-Чио-сан на конкурсе в Японии… Слава ее стала мировой.

Так вышло, что мы долго не встречались. Потом в 1987 году она приехала в Баку, на очередной конкурс вокалистов имени Глинки. Вместе с нами в жюри работал и Виргилиус Норейка. Вспоминали былое…

Мария Биешу поет до сих пор, чему я очень рад: певцы, отмеченные Богом, обязаны трудиться до тех пор, пока звучит их голос…

Еще об одной великолепной певице, с которой мне довелось выступать после своей стажировки в Италии, хотелось бы вспомнить. Это примадонна Кировского (ныне Мариинского) театра Галина Ковалева. Я пел с ней в «Севильском цирюльнике». Дружбы у нас почему-то не получилось – Галя Ковалева была человеком сдержанным, немного закрытым.

А возможно, она считала, что это я не хочу сокращать дистанцию, дружески сближаться: дескать, приехал известный уже в стране певец (она тогда была еще не очень известна), и ей вроде бы по деликатным соображениям нечего переступать барьер. Я же по своему характеру не люблю навязывать кому бы то ни было своих чувств… Так что друзьями мы с Галиной не стали.

К великому сожалению, эта блистательная певица так рано ушла из жизни…

Читайте также:  Din рейка 60см оцинкованная сертификат

Опера «Севильский цирюльник»: содержание, видео, интересные факты, история

Комедии Пьера Бомарше “Севильский цирюльник” и “Женитьба Фигаро”, по мнению историков, явились провозвестниками Французской революции, так как были крайне актуальны и написаны на злобу дня.

Поэтому неудивительно, что, например, сюжет первой из этих пьес неоднократно становился основой либретто для опер. В частности, в 1816 году подобное произведение написал итальянский композитор Джоаккино Россини. “Севильский цирюльник” в его версии провалился во время премьеры.

Однако сегодня некоторые арии из этого произведения можно услышать на многих концертах популярной оперной музыки.

Биография Россини до 1816 года

Прежде чем рассказать, как была написана опера “Севильский цирюльник”, краткое содержание которой представлено ниже, стоит вспомнить о том, кем был ее автор. Итак, Джоаккино Россини родился в 1792 году в итальянском городе Пезаро, в семье певицы и трубача. Его способности в области музыки были обнаружены очень рано, и родители сразу же послали мальчика учиться в Болонью.

Первая же опера молодого композитора (“Брачный вексель”, 1810 г.) привлекла к нему внимание публики, и в последующие 2 года Россини не имел недостатка в заказах. Далее им были написаны произведения “Танкред” и “Итальянка в Алжире”, за которыми последовало приглашение поработать для театра «Ла Скала».

[править] Автор

Пьер-Огюстен Карон (он же Бомарше) имел много общего со своим героем Фигаро. Представитель третьего сословия, он родился в семье часовщика и продолжил семейное ремесло; первоначально он и не собирался становиться драматругом.

Но судьба этого человека делала такие крутые виражи, что свою профессию часовщика, в которой он, кстати, весьма преуспел и сделал гениальные изобретения[3], пришлось забыть, стать дворянином де Бомарше, накупить разных привелигерованных должностей, переквалифицироваться в бизнесмены и наконец вознестись на вершину мировой славы в качестве драматурга, — а литераторный стиль он оттачивал в полемиках, в основном — в судах, где он многократно фигурировал как ответчик по разным делам, в основном уголовным[3][2][4].

Предыстория “Севильского цирюльника”

В 1816 году Джоаккино Россини заключил договор с римским театром Аржентино, по которому обязался написать к карнавалу новую оперу.

По существующей на тот момент практике, либретто нужно было представить на утверждение цензорам, однако ни один из вариантов не получил одобрения.

Когда времени до карнавала почти не оставалось, композитор вспомнил о комедии Бомарше “Севильский цирюльник”, которая до этого уже трижды становилась основой сюжета оперных спектаклей на итальянской сцене, и решил пойти уже проторенным путем, просто чтобы не сорвать контракт.

Процесс создания оперы и премьера

Сразу же после получения разрешения от цензоров, Россини приступил к работе и завершил ее в рекордные сроки, составившие всего 13 дней. Что касается либретто, согласно которому, местом действия оперы является Севилья, а временем — конец 18-го века, то оно было написано Чезаре Стербино.

Так появилась опера “Севильский цирюльник”, которая за почти 200 лет своего существования пережила сотни постановок. Однако премьера детища Россини прошла крайне неудачно. Дело в том, что в 1782 году произведение с тем же сюжетом написал корифей итальянской оперы Джованни Паизиелло, имевший массу поклонников.

Появление новой версии показалось последним неуважением к личности престарелого мэтра, и они освистали актеров, исполняющих арии Россини. Несмотря на провал во время премьеры, второй спектакль все же состоялся, и дирижировал им не расстроенный автор, а сам гениальный Паганини.

Результат оказался прямо противоположным, и восхищенные зрители даже устроили факельное шествие в честь Россини.

Увертюра

Не многие знают, что опера Россини “Севильский цирюльник” в таком виде, в каком она известна сегодня, отличается от оригинала.

В частности, вместо знакомой всем увертюры, предваряющей появление героев спектакля, во время премьеры зрителям было предложено своеобразное попурри из испанских народных танцевальных мелодий, которое должно было воссоздать атмосферу Севильи.

Далее произошла просто детективная история: перед вторым спектаклем оказалось, что партитура загадочным образом исчезла. Тогда Россини, леность которого в Италии была притчей во языцех, просто порылся в своих бумагах и обнаружил увертюру, написанную для незаконченного произведения.

Она-то с тех пор и стала звучать каждый раз, когда начинался очередной спектакль-постановка оперы “Севильский цирюльник”. Причем, эта же мелодия в разных вариациях и до этого использовалась композитором во время музыкальных спектаклей.

“Севильский цирюльник”. Краткое содержание I действия: картина I

В доме доктора Бартоло живет Розина, в которую с первого взгляда влюбляется граф Альмавива. Он приглашает музыкантов, чтобы они спели серенаду под ее окнами. Однако девушка не выходит на балкон, и молодой человек испытывает разочарование.

Тут появляется Фигаро — местный весельчак и брадобрей, который знаком графу как известный пройдоха. Альмавива вступает с ним в разговор и просит за вознаграждение помочь ему жениться на Розине. Фигаро с радостью соглашается.

Мужчины начинают составлять план, но тут из дома выходит Бартоло, который разговаривает сам с собой и выдает свое намерение незамедлительно жениться на своей воспитаннице. Он удаляется, и граф, убежденный, что на этот раз ему ничто не помешает увидеть любимую, снова поет серенаду от имени певца Линдора.

Розина сначала отвечает ему с балкона, но затем неожиданно убегает. Фигаро советует Альмавиве переодеться солдатом и отправиться к Бартоло. Там граф должен изобразить пьяного, который уверен, что его отправили на постой именно в этот дом.

Краткое содержание II картины I действия

События происходят в доме Бартоло. Начинает II картину (I действие, опера “Севильский цирюльник”) ария Розины, в которой девушка поет о свой любви к Леандру. Затем домой приходит Бартоло и чуть позже Базилио — учитель музыки девушки. Он сообщает доктору, что в городе сплетничают о Розине и Альмавиве, как о любовниках.

Бартоло возмущен, а Базилио поет знаменитую арию о клевете. В следующей сцене Фигаро рассказывает девушке о любви Леандра и советует ей написать молодому человеку письмецо. Оказывается, что Розина это уже сделала, и цирюльник с удовольствием берет на себя обязанности почтальона.

Бартоло обо всем догадывается и сажает девушку под замок.

Появляется Альмавива, переодетый в солдата. Несмотря на уверения доктора, что его дом освобожден от постоя, граф отказывается уходить и незаметно дает понять Розине, что он и есть ее поклонник Линдор.

Бартоло пытается выгнать “солдата”, который начинает скандалить. К словесной перепалке присоединяются также Базилио, Фигаро и служанка.

Шум привлекает внимание городской стражи, но Альмавиву не арестовывают, так как он сообщает свое имя и титул офицеру.

[править] Действующие лица

  • Альмавива, граф
  • Бартоло, доктор медицины, опекун Розины
  • Розина, воспитанница Бартоло
  • Фигаро, цирюльник
  • Дон Базиль, учитель музыки Розины
  • Весна, слуга Бартоло
  • Начеку, другой слуга Бартоло, малый придурковатый и вечно сонный
  • Нотариус
  • Алкальд, блюститель закона

Действие происходит в Испании. Время действия неизвестно. У Бомарше в ремарках указаны «старинные испанские костюмы» персонажей[7]. Иными словами, действие происходит в некие далекие времена.

“Севильский цирюльник”: содержание I картины II действия

Альмавива является к Бартоло в облике учителя музыки, который якобы пришел заменить заболевшего Базилио. Благодаря этому обману он “дает урок” Розине. Их дуэт не нравится Бартоло, решающему показать ученице и “учителю”, какие песни и как нужно петь.

Приходит Фигаро и предлагает побрить Бартоло. Пока доктор сидит с намыленным лицом, граф договаривается с любимой о побеге.

Неожиданно является Базилио, но Фигаро, Альмавива и Розина начинают убеждать его в том, что у него горячка. Графу удается всучить настоящему учителю кошелек — и тот отправляется восвояси, “лечиться”.

Бартоло начинает догадываться, что его морочат, и выгоняет всех, кроме Розины и служанки.

Музыкальные номера

Увертюра Sinfonia
Действие первое Atto primo
Картина перваяParte prima
1. Вступление («Тихо, без говора…») 1. Introduzione («Piano, pianissimo…»)
Каватина Альмавивы («Скоро восток…») Cavatina d’Almaviva («Ecco ridente in cielo…»)
Продолжение и финал вступления («Эй, Фиорелло?..») Seguito e Stretta dell’Introduzione («Ehi, Fiorello?..»)
Речитатив («Вот негодяи!..») Recitativo («Gente indiscreta!..»)
2. Каватина Фигаро («Место! Раздайся шире, народ!..») 2. Cavatina di Figaro («Largo al factotum della città…»)
Речитатив («Ах, да! Не жизнь, а чудо!..») Recitativo («Ah, ah! che bella vita!..»)
Речитатив («Сегодня в брак вступить с Розиной хочет…») Recitativo («Dentr’oggi le sue nozze con Rosina!..»)
3. Канцона Альмавивы («Если ты хочешь энать, друг прелестный…») 3. Canzone d’Almaviva («Se il mio nome saper voi bramate…»)
Речитатив («О, небо!..») Recitativo («Oh cielo!..»)
4. Дуэт Фигаро и Альмавивы («Мысль одна — добыть металла…») 4. Duetto di Figaro e d’Almaviva («All’idea di quel metallo…»)
Речитатив («Да здравствует мой барин!..») Recitativo («Evviva il mio padrone!..»)
Картина втораяParte seconda
5. Каватина Розины («В полуночной тишине…») 5. Cavatina di Rosina («Una voce poco fa…»)
Речитатив («Да, да, не уступлю!..») Recitativo («Sì, sì, la vincerò!..»)
Речитатив («Ах! Постой, цирюльник подлый…») Recitativo («Ah! Barbiere d’inferno…»)
6. Ария Базилио («Клевета вначале сладко…») 6. Aria di Basilio («La calunnia è un venticello…»)
Речитатив («Ну, что вы скажете?..») Recitativo («Ah! che ne dite?..»)
Речитатив («Отлично, сударь мой!..») Recitativo («Ma bravi! ma benone!..»)
7. Дуэт Розины и Фигаро («Это я? Ах, вот прелестно!..») 7. Duetto di Rosina e di Figaro («Dunque io son… tu non m’inganni?..»)
Речитатив («Могу теперь вздохнуть я…») Recitativo («Ora mi sento meglio…»)
8. Ария Бартоло («Я недаром доктор зоркий…») 8. Aria di Bartolo («A e un dottor della mia sorte…»)
Речитатив («Злись, бранись ты сколько хочешь…») Recitativo («Brontola quanto vuoi…»)
9. Финал первый («Эй, квартиру для постоя…») 9. Finale primo («Ehi di casa… buona gente…»)
Действие второе Atto secondo
Картина перваяParte prima
Речитатив («Вот случай неприятный!..») Recitativo («Ma vedi il mio destino!..»)
10. Дуэт Альмавивы и Бартоло («Будь над вами мир и радость!..») 10. Duetto d’Almaviva e di Bartolo («Pace e gioia sia con voi…»)
Речитатив («Скажите мне, синьор мой…») Recitativo («Insomma, mio signore…»)
Речитатив («Войдите, синьорина…») Recitativo («Venite, Signorina…»)
11. Ария Розины («Если сердце полюбило…») 11. Aria di Rosina («Contro un cor che accende amore…»)
Речитатив («Чудный голос!..») Recitativo («Bella voce!..»)
12. Ариетта Бартоло («Когда сидишь порою…») 12. Arietta di Bartolo («Quando mi sei vicina…»)
Речитатив («А, господин цирюльник…») Recitativo («Bravo, signor barbiere…»)
13. Квинтет («Дон Базилио! Что я вижу!..») 13. Quintetto («Don Basilio! Cosa veggo!..»)
Речитатив («Ах, вот беда стряслась!..») Recitativo («Ah! disgraziato me!..»)
Речитатив («И мне старик не верит!..») Recitativo («Che vecchio sospettoso!..»)
14. Ария Берты («Старичок решил жениться…») 14. Aria di Berta («II vecchiotto cerca moglie…»)
Картина втораяParte seconda
Речитатив («Так значит, с этим доном Алонзо…») Recitativo («Dunque voi, Don Alonso…»)
15. Буря 15. Temporale
Речитатив («Ну, влезли наконец…») Recitativo («Alfine eccoci qua!..»)
16. Терцет Розины, Альмавивы и Фигаро («Ах! Я рада…») 16. Terzetto di Rosina, d’Almaviva e di Figaro («Ah! qual colpo…»)
Речитатив («Ах, вот ещё несчастье!..») Recitativo («Ah, disgraziati noi…»)
17. Речитатив и ария Альмавивы («Зачем пред вами мне таить…») 17. Recitativo ed Aria d’Almaviva («Cessa di più resistere…»)
Речитатив («Выходит — я же одурачен…») Recitativo («Insomma, io ho tutti i torti!..»)
18. Финал второй («Заботы и волненья…») 18. Finale secondo («Di sì felice innesto…»)
Читайте также:  Маркер не стирающийся по металлу

Содержание II картины II действия

Оркестр исполняет фрагмент из произведения Россини “Пробный камень”. Далее опера “Севильский цирюльник” продолжается на втором этаже дома Бартоло. Растворяется окно, и в помещение проникают граф и Фигаро.

Альмавива раскрывает Розине свое настоящее имя, так как девушка до этого считала его певцом Линдором. Вместе с Фигаро он убеждает ее совершить побег. Но в последнюю минуту обнаруживается, что лестница, по которой молодые люди попали в дом, исчезла.

Как выясняется впоследствии, ее унес Бартоло, который отправился за нотариусом.

Тут приходят нотариус и Базилио, вызванные Бартоло для того, чтобы зарегистрировать брак между ним и Розиной. Альмавива подкупает обоих и уговаривает заключить брак между ним и девушкой, пока не вернулся Бартоло.

Нотариус заверяет брачный договор, и тут появляется доктор в сопровождении караула. Бартоло сообщают, что изменить ничего уже нельзя, и ему приходится смириться со своей судьбой, тем более что Альмавива отказывается от приданого жены.

Все вместе исполняют финальную арию примирения.

Некоторые видеозаписи

Список примеров в этом разделе не основывается на авторитетных источниках, посвящённых непосредственно предмету статьи или её раздела.Добавьте ссылки на источники, предметом рассмотрения которых является тема настоящей статьи (или раздела) в целом, а не отдельные элементы списка. В противном случае раздел может быть удалён. Эта отметка установлена 26 декабря 2020 года.
  • 1946 Италия, режиссёр — Марио Коста, Фигаро — Титто Гобби, Альмавива — Феруччо Тальявини, дон Базилио — Итало Тахо
  • 1959 (нем. яз.) — реж. Херберт Лист; дир. Йозеф Кайльберт; Баварская государственная опера
  • Исполнители: Альмавива — Фриц Вундерлих,
  • Фигаро
  • Розина
  • Бартоло
  • Базилио
  • Берта

— Герман Прей, — Эрика Кёт, — Макс Пробстл, — Ханс Хоттер, — Ина Герхайн

  • 1971 Италия — Франция, режиссёр — Жан — Пьер Понелль, Фигаро — Герман Прей,
    1. Альмавива
    2. Розина
    3. Бартоло
    4. дон Базилио
    5. Берта
    6. Фиорелло
    7. Офицер

    — Луиджи Альва, — Тереза Берганца, — Энцо Дара, — Паоло Монтарсоло, — Стефания Малагу, Ренато Чезари, — Луиджи Рони, дирижёр — Клаудио Аббадо

Первая постановка “Севильского цирюльника” в России

На протяжении всего 19 века оперное искусство в России пользовалась чрезвычайной популярностью. Причем специализированные театры существовали не только в столицах, но и в провинции. Например, первая постановка “Севильского цирюльника” в нашей стране была осуществлена в 1821 году в Одессе.

Спектакль шел на итальянском языке и имел большой успех. Годом позже “Севильский цирюльник”, краткое содержание которого известно всем любителям оперного искусства, был поставлен в Петербурге.

С этого времени он постоянно присутствовал в репертуаре итальянской оперной труппы Северной столицы, и несколько сезонов арию Розины в нем исполняла знаменитая Полина Виардо.

Примечания

  1. 1234Mesa F. Opera: an encyclopedia of world premieres and significant performances, singers, composers, librettists, arias and conductors, 1597-2000 — Jefferson: McFarland & Company, 2007. — ISBN 978-0-7864-0959-4 https://wikidata.org/Track:Q19923798″>https://wikidata.org/Track:Q3303647″>https://wikidata.org/Track:Q19923804″>https://wikidata.org/Track:Q2029233″>
  2. Словарь опер, впервые поставленных или изданных в дореволюционной России
  3. Краткий музыкальный словарь. Севильский цирюльник (недоступная ссылка) (недоступная ссылка с 14-06-2016 [1228 дней])
  4. А. А. Хохловкина. Западно-европейская опера. М., 1962
  5. Официальный сайт Министерства культуры РФ: «Севильский цирюльник» Дж. Россини зазвучит на русском языке
  6. Henry Edward Krehbiel, «Chapter 1», A Book of Operas: Their Histories, Their Plots and Their Music , New York, The Macmillan Company, 1909

Джоакино Россини

  • Севильский цирюльник
  • Опера в двух
    действиях
  • Либретто Ч. Стербини
  • Действующие лица:
  • Альмавива, граф тенорБартоло,
    доктор медицины, опекун РозиныбасРозина,
    воспитанница БартолосопраноФигаро,
    цирюльникбаритонБазилио, учитель
    музыки РозиныбасФиорелло, слуга
    графабаритонАмброджио, слуга
    БартолобасБерта, старая служанка
    Бартоломеццо-сопраноНотариус,
    солдаты, музыканты.
  • Действие происходит в Севилье.
  • * * *
  • ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
  • Картина первая

(Площадь в Севилье;
налево — дом Бартоло с большим
балконом, закрытый жалюзи. Ночь. Близится
рассвет. Фиорелло, в сопровождении
группы музыкантов, с фонарём в руках
выходит на площадь.)

  1. Фиорелло
  2. (осторожно приближаясь)
    Тихо, без
    говора, дружной толпой,
    живо сюда,
    следом за мной, следом за мной.
  3. Музыканты
  4. (вполголоса)
    Тихо, чуть слышно нам надо
    идти.
  5. Фиорелло
  6. Следом за мной!
  7. Музыканты
  8. Вот мы пришли.
  9. Фиорелло
  10. Тише!
  11. Музыканты
  12. Тише!
  13. Фиорелло и музыканты
  14. Вот цель пути.
  15. Фиорелло
  16. Всюду молчанье,
    спит весь квартал,
    и никого
    нет,
    кто б помешал.
  17. (Появляется Граф Альмавива, закутанный
    в плащ.)
  18. Граф

(тихо)
Фиорелло… Ол-ла!

  • Фиорелло
  • Я здесь, сеньор.
  • Граф
  • А где ж музыканты?
  • Фиорелло
  • Вот целый хор.
  • Граф
  • Пусть встанут здесь они,
    только
    потише,
    только без говора,
    без
    болтовни, без болтовни.
  • Музыканты

Каждый молчанье здесь строго храни!
Без
болтовни, тише, без болтовни!

  1. Фиорелло
  2. Без болтовни, без болтовни,
    встаньте
    вот здесь, без болтовни!
  3. Граф
  4. Тише, без болтовни,
    тише, без болтовни!

(Музыканты начинают играть. Граф поёт
серенаду.)

Скоро восток золотою
ярко заблещет
зарёю,
что же, друг нежный, с тобою,
всё
ты окована сном?..
Прочь отгони сна
мечтанья,
выйди ко мне на свиданье!
Полон
тоской ожиданья,
ах, здесь стою я под
окном,
стою я под окном.

Зажгу ли
хоть искру
в тебе я участья,
трону ли
горячей,
горячей мольбой?
Ах, придёт ли
мгновенье
восторга и счастья!
Придёт ли
мгновенье
восторга и счастья!
Увижу ль
тебя я,
тебя я, друг мой,
увижу ль
я, увижу ль я,
ах, тебя, друг нежный
мой!

(Музыка смолкает.)

Эй, Фиорелло!

Фиорелло

  • Что угодно?
  • Граф
  • Нет ответа?
  • Фиорелло
  • Нет, сеньор.
  • Граф
  • Все старания бесплодны!
  • Фиорелло
  • Граф, уж близок час рассвета!
  • Граф

Что же делать должен я?
Всё напрасно…
Эй, друзья!

  1. Музыканты
  2. (вполголоса)
    Здесь, сеньор!
  3. Граф

Спасибо, ступайте…
Вот вам деньги,
и прощайте,
мне вы больше
не нужны,
больше не нужны.

  • (Даёт Фиорелло кошелёк, тот оделяет
    всех.)
  • Фиорелло
  • Доброй ночи и до свиданья,
    не нужны
    вы больше нам,
    всем спасибо
    за старанье,
    отправляйтесь все
    по домам.

(Музыканты окружают Графа с изъявлением
благодарности. Они кланяются, целуют
его руки и плащ; Граф, недовольный
шумом, который они подняли, старается
их унять и прогнать. Фиорелло ему
помогает.)

Музыканты

О, сеньор, мы вам сердечно
благодарны,
мы так рады:
ваша милость
бесконечна,
трудно больше ждать
награды.
В плате щедрой за услуги
в вас
вельможа виден знатный.
Мы до гроба
ваши слуги,
рады вечно вам служить.
Нам,
поверьте, очень лестно
и приятно
вам угодить.
Очень лестно и приятно
господам
таким служить,
да, господам таким
служить.

Граф

Будет, будет! Не шумите…
Не болтайте,
не кричите…
Негодяи, домой идите!
Что
за крики, гам, содом!
Убирайтесь
поскорее,
убирайтесь поскорее,
разбудили
всех кругом, да,
разбудили всех
кругом.

Да, убирайтесь поскорее,
разбудили
всех кругом.
Негодяи! Прочь скорей!
Что
за крики! Разбудили,
разбудили всех
кругом.
Убирайтесь поскорей,
разбудили
всех кругом.

Убирайтесь поскорей,
поскорей,
поскорей!

Фиорелло

Тише, тише, перестаньте,
пустомели,
что за крик!
Точно все вдруг
угорели.
Иль не в силах, в самом
деле,
иль не в силах, в самом
деле,
прикусить вы свой язык!
Ужель
не в силах, в самом деле,
прикусить
вы свой язык!

  1. Граф
  2. Вот негодяи!
  3. Фиорелло

Своею болтовнёй неугомонной
весь
квартал разбудить они готовы.
Ушли?
Ну, наконец-то!

Граф

(смотря на балкон)
Её всё нет. Надежда
не сбылась.

(в раздумье)
Но всё ж хочу
я подождать ещё немного.
Каждое
утро она на свой балкон
встречать
выходит румяный луч зари.
Посмотрим.
Ол-ла, Фиорелло!
Ступай отсюда прочь.

  • Фиорелло
  • Тотчас иду я, вас буду ожидать, сеньор!
  • (Уходит.)
  • Граф

Хочу поговорить я с нею,
свидетель
мне не нужен.
Здесь каждый день
долго под окном я
томлюсь ожиданьем,
её надеясь видеть.
О, пусть узнает, как
тяжко я страдаю,
как горячо люблю
я!
Быть может, моею стать она согласится…

  1. (Издали доносится голос приближающегося
    к площади Фигаро.)
  2. Фигаро
  3. (за сценой)
    Ля-ля-ля, ля-ля-ля,
    ля-ля-ля-ля.
  4. Граф

Кто это так некстати? Дадим ему пройти.
Вот
здесь за аркой я укроюсь.
Посмотрим,
кто таков.
Но день уж близок,
часы
любви проходят.

(Прячется. На площадь выбегает Фигаро
с гитарой.)

Фигаро

Понравилась статья? Поделиться с друзьями:
Станок