Скифская культура – это самобытная культура огромного мира земледельческих, кочевых и полукочевых племен, живших в I тысячелетии до н. э. в Северном Причерноморье, на Балканах, во Фракии, на Кубани, на Алтае и в Южной Сибири, то есть на огромнейшей территории, простирающейся от Дуная до Великой Китайской стены.
Скифская культура, на Юге и Юго-Западе соседствует с эллинской и с культурой Малой Азии, на Западе скифская культура соприкасается с культурой кельтских племен, а на Востоке — с культурой Средней Азии и Китая.
«Скифский мир» слишком велик и он не помещается в узкие рамки национальных, местечковых интересов многочисленных народов Кавказа, Передней Азии, Казахстана или Алтая.
Скифский мир – это не башни и не грозные стены могучих замков, а высокие могильные курганы вождей и простых воинов, это и есть вековые памятники ранней скифской культуры, сохранившей свою неповторимость, самобытность, не смотря на влияние других культур и греческого мира.
Особенность скифского искусства выражена в «зверином стиле» I тысячелетия до н. э., характерном для всего скифского мира, что ещё раз доказывает его единство на огромной территории.
Вы легко узнаете «звериный стиль» сразу, в любом предмете скифского искусства по силе и совершенству изображённых зверей, по остроте и драматизму выбранной композиции.
Люди скифской культуры жили напряженной жизнью, где им предстояло бороться с беспощадными враждебными силами природы, где им приходилось постоянно нападать и побеждать или самому быть побежденным. Эта была яркая и насыщенная жизнь, и таким же динамичным было искусство, рожденное этой жизнью. Занятия земледелием и скотоводством скифы сочетали с охотой на диких зверей.
Зверь был главный соперник скифов в повседневной жизни, не раз приходилось видеть зверей терзающих свою добычу. Зверь, часто чудовище, созданное воображением художника, представлялся скифам выразителем таинственных и могучих сил природы.
Скифское искусство выражает не только форму, а вечное движение сил природы, сильного тела — в этом выражается суть «звериного стиля».
Идеал красоты, у скифов сочетался со стремлением символически выразить некую магическую власть над таинственными силами природы.
Кочевой образ жизни скифов не позволял им создавать произведения монументальной живописи или архитектуры.
Скифы жили в седле и постоянно передвигались по огромнейшим территориям, следовательно, произведения их искусства могли быть миниатюрными, и служить украшением скифского быта, оружия, снаряжения, упряжи.
Внутреннее содержание художественных произведений, выполненных скифскими мастерами поражает своей лаконичностью и высочайшим напряжением запечатлённого движения зверя, птицы или человека.
Государственный Эрмитаж обладает единственным в мире богатейшим собранием скифских древностей, в экспозициях Эрмитаже свыше сорока тысяч предметов скифского искусства.
Один из известнейших шедевров Эрмитажа — золотая фигура оленя, найденная археологами в скифском кургане у станицы Костромской на Прикубанье. Рельефная фигура оленя выполнена в VI веке до н. э., олень красовался на круглом железном щите в погребении скифского вождя.
Скифы, обожествляли природу и символически связывали светлый образ божества с образом оленя, несущего на своих рогах солнце. Вся фигура оленя подчинена особенному, напряженному ритму, в котором выражена сила и мощь дикого зверя. Если совсем не знать размеры фигурки оленя, то это крохотное изображение представится нам гигантским барельефом.
В ней нет ничего случайного, лишнего; трудно представить себе более продуманную и законченную композицию. Как гармонично сочетается мягкий изгиб шеи оленя с его тонкой мордой, над которой величественно возвышаются завитки откинутых на спину огромных рогов!
Золотая бляха в виде оленя — украшение щита. Куль-Оба, Керчь. IV век до н. э. Эрмитаж.
Таких рогов, которые протянулись бы вдоль всей спины оленя, нет в природе! Зверь лежит, прислушиваясь к малейшему шороху, но в его позе такой порыв, такое сильное стремление вперед, что кажется, будто он не лежит, а летит в воздухе, вытянув шею и закинув рога.
В фигуре оленя всё изображено условно и в то же время предельно реалистично. Мы даже не замечаем, что художник изобразил у оленя не четыре ноги, а только две. Плотно поджатые под брюхом ноги оленя создают впечатление сжатой пружины, готовой выстрелить в любую секунду.
Если представить себе, фигуру оленя, как мраморного изваяния в несколько метров вышиной, то она окажется более величественной, монументальной.
Знаменитая сибирская коллекция Петра I, составлена из археологических находок в курганах Южной Сибири также представляет скифский «звериный стиль».
Рассмотрим поясную бляху размером в 12,5 на 8 см., выполненную в скифском «зверином стиле». Эта золотая миниатюра поражает грандиозностью динамики композиции, на которой крылатый тигр с кудрявой гривой или с рогами антилопы терзает, склоненного перед ним коня.
В глазу коня ясно видна смертная мука и страшная пустота смерти, а в глазу тигра свирепая ярость, выражающая безудержную и беспощадную волю злой стихии, пожирающей, губящей жизнь.
Спаянные в борьбе эти фигуры –хищник и жертва, представляют собой единое, неразрывное целое.
Как поразительна острота напряженность борьбы! Крепко вцепился хищник клыками и когтями в свою жертву и никому никогда не удастся оторвать кровожадно вцепившегося тигра от шеи несчастного коня. Художник совершил магическое действие изобразив природу, как единое целое в круге жизни, подчиненной ритму и определенному порядку.
Круг в скифском искусстве – это символ солнца и жизни, поэтому все изображения животных и композиции, как бы заключены в круг.
Геродот сообщает, что самоназвание скифов — СКОЛОТ (skolot, или skolt), возможно, отсюда производное слово КЕЛЬТ (лат. Celtae, бретонск. Kelted, валл. y Celtiaid, ирл. na Ceiltigh, шотл. (гэл. ). Ceilteach, мэнск. ny Celtiee, корн. Kelt).
Цезарь и Павсаний утверждали, что Kelt — было самоназвание кельтов. Скифский звериный стиль, видимо, был воспринят кельтами и получили дальнейшее развитие в стилях изобразительного искусства викингов.
Известно, что расселение скифских племён шло с востока на запад, то есть племена сколотов шли за солнцем.
- Скифский художник заключает в круг всю композицию, словно, торжествуя над неведомыми силами природы, которые олицетворяет разъярённый хищник.
Сильное и гибкое тело свернувшегося в кольцо хищника, поражает своим совершенством. Золотая пантера из кургана, найденного близ Симферополя, навечно замкнута в круге своей грациозной игры.
- Интересно, все традиции скифского «звериного стиля» сохранились в русском народном искусстве, сохранены древние традиции и воплощены различных формах и повторяются в древней технике изготовления, например, традиционных медовых пряников, которые называют в Архангельской области «казулями».
Скифский «звериный стиль». | Керкинитида Евпатория история с древних времен, до наших дней Отдых и лечение в Евпатории
Скифская культура – это самобытная культура огромного мира, кочевых и полукочевых племен, живших в I тысячелетии до н. э. в Северном Причерноморье, на Балканах, во Фракии, на Кубани, на Алтае и в Южной Сибири, то есть на огромнейшей территории, простирающейся от Дуная до Великой Китайской стены.
Скифская культура, на Юге и Юго-Западе соседствует с эллинской и с культурой Малой Азии, на Западе скифская культура соприкасается с культурой кельтских племен, а на Востоке — с культурой Средней Азии и Китая….
«Скифский мир» слишком велик и он не помещается в узкие рамки национальных, местечковых интересов многочисленных народов Кавказа, Передней Азии, Казахстана или Алтая.
Скифский мир –это не башни и не грозные стены могучих замков, а высокие могильные курганы вождей и простых воинов, это и есть вековые памятники ранней скифской культуры, сохранившей свою неповторимость, самобытность, не смотря на влияние других культур и греческого мира.
Особенность скифского искусства выражена в «зверином стиле», характерном для всего скифского мира, что ещё раз доказывает его единство на огромной территории.
Вы легко узнаете «звериный стиль» сразу, в любом предмете скифского искусства по силе и совершенству изображённых зверей, по остроте и драматизму выбранной композиции.
Люди скифской культуры жили напряженной жизнью, где им предстояло бороться с беспощадными враждебными силами природы, где им приходилось постоянно нападать и побеждать или самому быть побежденным. Эта была яркая и насыщенная жизнь, и таким же динамичным было искусство, рожденное этой жизнью.
Занятие скотоводством скифы сочетали с охотой на диких зверей. Зверь был главный соперник скифов в повседневной жизни, не раз приходилось видеть зверей терзающих свою добычу. Зверь, часто чудовище, созданное воображением художника, представлялся скифам выразителем таинственных и могучих сил природы.
Золотой бык из майкопского кургана
Скифское искусство выражает не только форму, а вечное движение сил природы, сильного тела — в этом выражается суть «звериного стиля».
Идеал красоты, у скифов сочетался со стремлением символически выразить в изображении некую магическую власть над таинственными силами природы. Кочевой образ жизни скифов не позволял им создавать произведения монументальной живописи или архитектуры.
Скифы жили в седле и постоянно передвигались по огромнейшим территориям, следовательно, произведения их искусства могли быть миниатюрными, и служить украшением скифского быта, оружия, снаряжения, упряжи.
Внутреннее содержание художественных произведений, выполненных скифскими мастерами поражает своей лаконичностью и высочайшим напряжением запечатлённого движения зверя, птицы или человека.
Государственный Эрмитаж обладает единственным в мире богатейшим собранием скифских древностей, в экспозициях Эрмитаже свыше сорока тысяч предметов скифского искусства.
Один из известнейших шедевров Эрмитажа — золотая фигура оленя, найденная археологами в скифском кургане у станицы Костромской на Прикубанье. Рельефная фигура оленя выполнена в VI в. до н. э.
, олень красовался на круглом железном щите в погребении скифского вождя.
Скифы, обожествляли природу и символически связывали светлый образ божества с образом оленя, несущего на своих рогах солнце. Вся фигура оленя подчинена особенному, напряженному ритму, в котором выражена сила и мощь дикого зверя.
Если совсем не знать размеры фигурки оленя, то это крохотное изображение представится нам гигантским барельефом.
В ней нет ничего случайного, лишнего; трудно представить себе более продуманную и законченную композицию. Как гармонично сочетается мягкий изгиб шеи оленя с его тонкой мордой, над которой величественно возвышаются завитки откинутых на спину огромных рогов!
Таких рогов, которые протянулись бы вдоль всей спины оленя, нет в природе! Зверь лежит, прислушиваясь к малейшему шороху, но в его позе такой порыв, такое сильное стремление вперед, что кажется, будто он не лежит, а летит в воздухе, вытянув шею и закинув рога.
В фигуре оленя всё изображено условно и в то же время предельно реалистично. Мы даже не замечаем, что художник изобразил у оленя не четыре ноги, а только две. Плотно поджатые под брюхом ноги оленя создают впечатление сжатой пружины, готовой выстрелить в любую секунду.
Если представить себе, фигуру оленя, как мраморного изваяния в несколько метров вышиной, то она окажется более величественной, монументальной.
Знаменитая сибирская коллекция Петра I, составлена из археологических находок в курганах Южной Сибири также представляет скифский «звериный стиль».
Рассмотрим поясную бляху размером в 12,5 на 8 см., выполненную в скифском «зверином стиле». 
Эта золотая миниатюра поражает грандиозностью динамики композиции, на которой крылатый тигр с кудрявой гривой или с рогами антилопы терзает, склоненного перед ним коня.
В глазу коня ясно видна смертная мука и страшная пустота смерти, а в глазу тигра свирепая ярость, выражающая безудержную и беспощадную волю злой стихии, пожирающей, губящей жизнь.
Спаянные в борьбе эти фигуры –хищник и жертва, представляют собой единое, неразрывное целое.
Как поразительна острота напряженность борьбы! Крепко вцепился хищник клыками и когтями в свою жертву и никому никогда не удастся оторвать кровожадно вцепившегося тигра от шеи несчастного коня. Художник совершил магическое действие изобразив природу, как единое целое в круге жизни, подчиненной ритму и определенному порядку.
Круг в скифском искусстве – это символ солнца и жизни, поэтому все изображения животных и композиции, как бы заключены в круг.
Геродот сообщает, что самоназвание скифов — СКОЛОТ (skolot, или skolt), возможно, отсюда производное слово КЕЛЬТ (лат. Celtae, бретонск. Kelted, валл. y Celtiaid, ирл. na Ceiltigh, шотл. (гэл. ). Ceilteach, мэнск. ny Celtiee, корн.
Kelt). Цезарь и Павсаний утверждали, что Kelt — было самоназвание кельтов. Скифский звериный стиль, видимо, был воспринят кельтами и получили дальнейшее развитие в стилях изобразительного искусства викингов.
Скифский художник заключает в круг всю композицию, словно, торжествуя над неведомыми силами природы, которые олицетворяет разъярённый хищник.
Сильное и гибкое тело свернувшегося в кольцо хищника, поражает своим совершенством. Золотая пантера из кургана, найденного близ Симферополя, навечно замкнута в круге своей грациозной игры.
Интересно, все традиции «звериного стиля» сохранились в русских народных формах и древней технике изготовления традиционных медовых пряников, которые называют в Архангельской области «казулями».
Звериный стиль
Звериный стиль
В области искусства от скифов остались бытовые изделия, выполненные в так называемом зверином стиле, и примитивная скульптура.
Истоки и популярность звериного стиля в скифском обществе лежат в области религиозных и магических представлений, что характерно для большинства народов древности и Средневековья. Скифы любили украшать одежду различными узорами, у них, видимо, была распространена и татуировка.
Узоры содержали символику, связанную с родовыми и племенными представлениями и имеющую религиозный характер. Люди стремились путем нанесения определенных знаков оградить себя от влияния злых сил.
В искусстве скифов, как отмечено выше, существовали и параллельно развивались два направления: одно — реалистическое, посвященное изображению животных и сцен из жизни людей, второе — орнаментальное. В искусстве VII—VI веков до н. э.
ощущается влияние Востока, а приблизительно с V—IV веков чувствуется сильное воздействие Античности. Особенностью звериного стиля является передача зверей чаще всего в движении с подчеркиванием силы зверя и нанесением мышц в виде орнамента на поверхности тела.
Иногда художник всю фигуру зверя превращал в орнаментальный сюжет, и тогда только по контуру можно узнать зверя или его часть. Характерны для этого направления сцены борьбы животных, изображаемых иногда в неестественных позах.
В развитии скифского звериного стиля на различных территориях наблюдается определенное своеобразие, вызванное, по-видимому, конкретными условиями исторического развития.
Вопрос о происхождении звериного стиля волнует науку весьма давно. Высказывались различные точки зрения, причем большое значение придавалось Востоку. Но в восточном искусстве нет многих сюжетов, распространенных у скифов. Ясно, что следует учесть и произведения прикладного искусства Евразии времени, предшествующего появлению скифов в Причерноморье.
Раскопки последних десятилетий в Сибири и на Урале открыли интересную страницу искусства эпохи поздней бронзы. Особого внимания заслуживает Горбуновский торфяник, памятник конца II тысячелетия до н. э., где были найдены деревянные резные вещи.
Эти изделия передают в реалистической форме фигуры различных животных, но при этом чувствуется и некоторая схематизация, отвлеченность, желание подчеркнуть только определенные характерные черты сюжета. Аналогичные изделия были широко распространены на севере Европы.
Они известны, в частности, в сейменской культуре, где изображения зверей при достаточной обобщенности образов и некоторой схематичности передают их характерные черты. Эта особенность получает свое развитие в скифо-сарматских изделиях[291].
Почему же оказался так популярен новый стиль, зародившийся на основах того искусства, которое когда-то, в глубочайшей древности, имело отношение к тотему, затем было связано с магией и, наконец, стало играть какую-то другую роль? Если мы обратимся к истории I тысячелетия до н. э., то увидим, что на большей части Евразии формирующаяся рабовладельческая знать стремится выделить себя из числа прочих родичей. Могилы знати устраиваются не только богаче, но с подчеркиванием особого положения в обществе ее представителей.
Вещи знати, в частности оружие, богато декорировались сюжетами звериного стиля. Он проникал всюду, в том числе и в погребальные сооружения, и на весь инвентарь, так или иначе связанный с умершим. Изображения звериного стиля играли роль оберегов, которые должны были не только ограждать людей от беды, но и давать им качества, свойственные изображаемым зверям: силу, ловкость и быстроту.
Звериный стиль получил свое распространение прежде всего там, где складывались классовые отношения или уже сложилось рабовладельческое государство.
Так было у племен Алтая или в Южной Сибири, племена которой переживали процесс классообразования, у будинов и савроматов и в Средней Азии, где государство сложилось уже в доахеменидскую эпоху. Этот стиль характерен для Ирана, Кавказа и, наконец, Скифии.
За пределами этого мира лежала область родовых общин, и там, как правило, звериный стиль не получил широкого распространения. Это касается центральных областей Восточной Европы и всего севера Европы, где процессы общественного развития шли в несколько замедленном темпе.
Своеобразие звериного стиля во всех областях, где он встречается, бесспорно; оно определяется своеобразием исторического процесса и очень часто влияниями, шедшими извне. В настоящее время можно наметить несколько областей, где звериный стиль имел специфические черты.
Совершенно особый стиль наблюдается в Юго-Восточной Азии, где типичны изображения животных и человека, переплетенных с растительными узорами. Это направление проходит яркой чертой через все Средневековье вплоть до Нового времени, пронизывает быт и архитектуру. Излюбленный мотив этого стиля включает изображения дракона.
https://www.youtube.com/watch?v=ogy7lAZLOY8u0026t=20s
Для искусства Переднего Востока характерны сцены геральдического характера. Они широко известны на Востоке в древности и Средневековье; оттуда они попали в Европу, Сибирь и на Алтай.
С Востока произошли и некоторые сцены борьбы хищников с парнокопытными, широко распространенные в искусстве кочевников.
Некоторые из них, по всей вероятности, имеют своим прообразом произведения Переднего Востока.
Особую область представляет Северный и Центральный Кавказ, где распространены изображения главным образом домашних животных. Они использовались, по-видимому, в магических обрядах, связанных с восстановлением поголовья стада.
Все эти изображения имеют резкое отличие от того направления, которое известно в Сибири, и хорошо сопоставляются с искусством Переднего Востока, а некоторые черты могут найти объяснение в Средиземноморье. Изображения животных на Кавказе не позволяют сопоставить их с классическим скифским звериным стилем.
Здесь почти отсутствуют сцены борьбы зверей; кроме того, отсутствует условность скифского искусства, которая проявляется в соединении реалистического образа с орнаментальными элементами.
Особенные черты имеет искусство скифов Северного Причерноморья и савроматов, причем савроматское искусство, видимо, занимает промежуточное место между южносибирским и скифским.
В орнаментации уздечного набора савроматов встречаются грифоны, горные козлы, распластанные барсы, волки и другие хищники. Также, как в искусстве скифов, здесь соединяются реалистическое и орнаментальное направления.
Хорошо прослеживаются влияния сибирских племен и европейских скифов, а также стран Переднего Востока.
За границами собственно скифского мира лежит полоса финно-угорских племен, где широкое распространение получила реалистическая передача звериных образов. Те немногочисленные вещи, которые дошли до нас из области распространения дьяковской культуры, свидетельствуют об этом достаточно ясно.
Искусство европейских скифов представлено декоративными элементами вооружения, конского убранства, одежды, бытовых предметов. Излюбленными мотивами были сказочные грифоны, драконы и животные, с которыми скифы могли сталкиваться в жизни, — пантеры, кабаны, олени, иногда медведи и львы, хищные птицы — орлы, ястребы и соколы.
Самобытное в своей основе скифское искусство испытало влияние искусства передовых цивилизаций своего времени. В ранний период очень заметно влияние Переднего Востока.
В курганах Келермесском, Костромском, Ульском (Прикубанская группа) и Литом (Приднепровье) встречаются вещи, в которых искусство Переднего Востока выступает почти в чистом виде.
Однако довольно скоро заимствованные элементы в переработанном виде органически вошли в прикладное искусство скифов и стали его отличительной чертой. Очень показательны вещи из Литого кургана, вошедшие в науку под названием Мельгуновского клада; они отражают тесную связь с Ассирией и, может быть, с Урарту.
Орнаментальные узоры мельгуновского меча типичны для декора ассирийских вещей. Прежде всего это изображения шагающих чудовищ, стреляющих из лука, на ножнах. Некоторые из них с головами баранов, с изогнутым рогом и характерной ассирийской «прической», другие имеют головы льва, человека и орла.
В передаче этих фигур, с одной стороны, видно желание мастера быть ближе к реальной природе, что сказалось в трактовке лап и мышц, с другой — к декоративности. Заканчиваются ножны пластиной с изображением двух чудовищ, по-видимому львов, изображенных в геральдической позе.
Сцена на перекрестье с фигурами двух лежащих оленей и древом жизни также навеяна искусством Переднего Востока и представляет собой скифскую переработку сюжета. Но имеются в этом изделии и чисто скифские элементы — например, изображение оленя на боковом выступе ножен в характерной позе, которая типична для скифо-сибирского стиля, с вытянутыми вдоль спины рогами, переданными в орнаментальной манере.
Особенно популярен у скифов образ грифона, причем археологи различают несколько вариантов. Один порожден переднеазиатским искусством, другой — проникает с VI века до н. э. из Малоазийской Греции.
Греческий грифон, присевший на задние лапы для прыжка, отличается особой трактовкой ушей и крыльев, приподнятыми вверх перьями и раскрытой пастью. Такой тип широко распространен на Кубани.
В литературе иногда грифоном называют изображение головы хищной птицы, составляющей обязательный компонент в декоре упряжи и оружия[292].
Значительное влияние оказало на скифов искусство ионийских греков Малой Азии и колоний Северного Причерноморья. Греки, заинтересованные в торговле со скифами, учитывали их потребности и создавали для них замечательные произведения.
К их числу относится знаменитая чертомлыцкая ваза. Античные вещи в разных видах попадали в степную и лесостепную зоны.
Скифские мастера многое почерпнули от ионийцев и создали свои произведения, лучше отвечавшие вкусам своих соплеменников.
Но скифы оставили нам не только памятники прикладного искусства. Накоплен немалый материал, позволяющий охарактеризовать скульптуру скифов. В разных местах Северного Причерноморья находят грубые изваяния, высеченные чаще всего из известняка. Причем ранние изваяния отличаются от более поздних, претерпевших воздействие античного искусства, упрощенностью и обобщенностью образа.
Скифские изваяния иногда называют каменными бабами, хотя, строго говоря, каменными бабами принято называть тюркские надкурганные фигуры и мужчин, и женщин. Разделяют скифские изваяния по изображению оружия, чаще всего акинака, доспехов и ритона. Один из самых ранних памятников такого рода — плита, найденная в кургане у станицы Елисаветинской в устье Дона.
Она имеет почти четырехугольную форму, грубо отесана голова и высечены черты лица, два горизонтальных углубления обозначают глаза, переходящие в прямой выступ носа; на лицевой стороне плиты прочерчены руки: левая рука держит едва просматриваемый на неровности камня грубо обитый ритон, правая — полусогнута.
Ниже на поясе изображен кинжал, типичный скифский акинак, с хорошо различимой боковой пластиной на ножнах, рукоять заканчивается брусковидным навершием. С левой стороны высечен горит с выступающим луком. Весьма вероятно, что линия, идущая вдоль шеи, передает гривну, которую носили как украшение не только женщины, но и мужчины. Сама стела высечена крайне грубо.
Нижняя часть, около трети изваяния, почти не обработана[293].
Другое изваяние хранится в Краснодарском музее. Оно отличается от первого более совершенной обработкой поверхности, и, несмотря на отсутствие головы и левой руки, можно говорить о значительной эволюции мастерства по сравнению с первой статуей.
На изваянии отмечены пластины панциря, идущие от оплечья до пояса. Особенно рельефно они переданы на груди, а ниже намечены грубо перекрещивающимися линиями. Оплечье имеет украшения в виде головы грифона, а в центре плохо различимый орнаментальный узор.
Пояс передан насечками, которые, по-видимому, имитируют бронзовые пластины скифского пояса[294]. Спереди, ниже пояса, несколько наклонно висит акинак с выступающей сверху характерной пластиной. Рукоять заканчивается брусковидным навершием.
С левой стороны изображен подвешенный горит с выступающей верхней частью лука[295]. В правой согнутой руке изваяния — ритон, изогнутый почти под прямым углом.
В настоящее время подобных фигур известно несколько. Все они похожи одна на другую. На одном рельефе, в группе, вероятно, изображающей царей или вождей племен, елевой стороны мастер изобразил плетку[296]. В стелах, как правило, представлен только обобщенный образ с аксессуарами, необходимыми для выявления социального положения изображаемого.
В более позднюю эпоху, по-видимому, возникла некоторая индивидуализация образа. Это особенно хорошо чувствуется в рельефе, изображающем скифских царей Скилура и Палакка. В это время можно уже проследить значительное влияние античного искусства. Оно сказывается и на форме рельефа, и на композиции, и, наконец, на ряде деталей.
Мастер изобразил двух всадников, старого и молодого, едущих рядом. Композиция такова, что зритель воспринимает главным старшего. Это достигается различием в пропорциях и более высоком рельефе деталей изображения старшего царя[297]. Весьма индивидуально переданы черты лица.
Лицо старого человека — гордое, удлиненное, с орлиным носом, насупленными бровями, с несколько мрачным взглядом. Лицо юноши — округлое, с тяжелым подбородком, прямым и широким носом, с небольшими глазами, с выступающими скулами. Перед нами, несомненно, портретные черты[298]. Обе фигуры на головах имеют мягкие остроконечные шапки скифского типа.
На плечах у них греческие плащи, скрепленные круглой застежкой-фибулой. Рельефы были рассчитаны на установку на площади, как это делалось в греческих государствах по отношению к людям, которых хотели отметить за какие-то заслуги. Рельеф напоминает работы античных мастеров, но отделка, весьма несовершенная, заставляет видеть в нем произведение местного скульптора.
Неаполь Скифский развивался в значительной мере как город, сильно эллинизированный, и, естественно, здесь можно было встретить рельеф, выполненный в античном стиле.
Вопрос №5: «Скифское искусство звериного стиля»
Основу искусства скифо-сибирского мира РЖВ составляет «звериный стиль», для которого характерны изображения животных определённых видов, стилизация изображений животных не реальными, а в определенных позах, с соблюдением определённых канонов изображения.
Искусство «звериного стиля» отражало мировоззренческую основу, мифологию народов скифского мира. Отдельным регионам скифо-сибирского мира присущи некоторые особенности искусства, поэтому выделяют скифское, савроматское, сакское и тагарское искусство.
В своём развитии искусство скифского мира делится на раннескифское, искусство периода расцвета и позднее.
Характерным признаком искусства было преобладание среди сюжетов изображений различных животных или их частей, ввиду чего оно относится к так называемому звериному стилю, распространённому у многих народов на ранней стадии их развития. При всём том скифский звериный стиль имеет свои особенности, обеспечивающие за ним самостоятельное положение.
Русские учёные — М.И. Ростовцев и Г.И. Боровка — первыми показали глубокое отличие скифского звериного стиля от искусства Древнего Востока и Греции, его самобытное своеобразие и художественное совершенство.
Этот стиль по всей обширной области своего распространения нигде не имеет непосредственных предшественников, за исключением Минусинской котловины.
В настоящее время различаются три области скифо-сибирского искусства: Северное Причерноморье с Северным Кавказом, Средняя Азия и прилегающая к ней западная часть Сибири, и наиболее восточные окраины скифского мира, включающие Минусинскую котловину, Забайкалье, Монголию и Северный Китай. Однако древнейшие произведения скифо-сибирского художественного стиля появились в северо-западном Иране, среди вещей, относящихся к концу VII в. до н.э. царского погребения, расхищенного местными жителями у с. Зивийе близ г. Саккыза.
В раннем скифском искусстве животные изображались в спокойном состоянии — идущими, стоящими или лежащими, иногда с повёрнутой назад головой.
Чаще всего изображались козёл и олень, реже лось или в виде одной головы или всей фигуры в традиционном жертвенном положении — лежащими с поджатыми под туловище ногами, с наложенными друг на друга передними и задними копытами — так, как они издавна изображались в месопотамском и греко-ионийском искусстве.
Также встречаются изображения лошадей, голов баранов, кабанов, зайцев, пантер, головы льва. Своеобразной особенностью скифского искусства, являются так называемые зооморфные превращения, т.е. превращения той или другой части фигуры животного в самостоятельный звериный образ.
Так, например, в плечо или бедро изображения вписывается голова или целая фигура другого зверя, рога, когти и хвост превращаются в птичьи головки и т.д. Рог и дерево, вероятно, наиболее широко применялись скифами для изготовления разнообразных украшений, которые в некоторых случаях покрывали золотом.
С V в. до н.э. характер скифо-сибирского искусства меняется: некоторые мотивы исчезают или дегенерируют, но зато появляются новые, с ранее не известными формами. Новый стиль отличается динамизмом и экспрессивностью образов, распространением композиций борьбы зверей и наряду с этим усилением орнаментальности с соответствующей ей схематизацией реальных форм.
Из числа исчезнувших к этому времени мотивов можно назвать скульптурные головки барано-птиц. Другой мотив, распространённый как на западе, так и на востоке — в Северном Причерноморье и Сибири, — свернувшийся хищник, хотя и продолжает бытовать, но становится редким и приобретает все признаки вырождения.
Образ оленя становится менее популярным чем лося, а кошкообразного хищника — хорошо известного в Средней Азии и Сибири, сменяет тигр или волком. В Северном Причерноморье почти полностью исчезают изображения козла, тогда как в Сибири, наоборот, образ его местного вида наряду с изображением горного барана получает широкое распространение.
Характерными становятся изображения фантастических зверей, составленных из частей различных животных. Вместо животных в спокойных, статических позах появляются многочисленные изображения зверей в бурных движениях. Особенно выразительны в этом отношении фигуры с повернутыми в противоположные стороны передней и задней частями туловища, т.е. как бы перекрученные.
Однако в искусстве Северного Причерноморья сцены борьбы зверей не получили заметного развития. Другое дело в Сибири. Динамический характер сибирского искусства V в. до н.э. и последующих веков выражается не только в композициях борьбы зверей, но и в общей трактовке изображений изогнутыми формами и кривыми линиями.
В соответствии с этим в искусстве преобладают не круглые скульптуры, а рельефы и плоскостные графические и живописные изображения. Детали их получают при этом условную, орнаментальную трактовку системой криволинейных фигур и контрастных цветовых пятен.
Широкое применение получает приём выделения частей тела специальными значками в виде кружков или точек, луновидных дуг или скобок, изогнутых треугольников и спиралеобразных завитков, так называемых запятых, и т.п. Эти условные геометрические фигуры были перенесены в ювелирные изделия, особенно же широко они применялись в аппликациях из кожи, войлока и других материалов.
Искусство Северного Причерноморья развивалось в том же направлении, что и в Сибири, с тем лишь отличием, что в нём наряду с влиянием Персии особенно большую роль играло греческое искусство. Наиболее яркие произведения скифского искусства V в. до н.э.
происходят из курганов: Ак-Мечеть, Нимфейских и Семибратних курганов и Журовских курганов. В скифских памятниках Северного Причерноморья прослеживаются три художественно-стилистических течения.
Одно — собственно греческое, второе течение, лежащее в основании скифского искусства и в архаический период тесно связанное с Ассирией и Урарту, в дальнейшем следует развитию искусства Персии в той его разновидности, которая носит название греко-персидского стиля.
Третье течение представляет скифское искусство, тесно связанное с родственным ему по происхождению, «восточным» течением, но так же, как и последнее, вобравшее в состав сюжетов и форм немало греческих элементов.
Реальный образ животного, составляющий главное содержание скифского искусства, разрабатывается декоративно, и в связи с этим сначала отдельные его части, а затем и всё изображение получает орнаментальную трактовку и превращается в линейно-плоскостную схему, в которой орнаментальные мотивы доминируют над изобразительными.
Развитие стиля скифского искусства в Северном Причерноморье отчётливо распадается на два периода. Первый из них, охватывающий VI-V вв. до н.э., характеризуется соединением выразительной реалистичности и объёмной живописности с орнаментальной декоративностью. Второй, относящийся к IV-III вв.
, отличается графической схематизацией образов, превращением их в линейный орнамент. В соответствии с этим изображения становятся плоскими, детали обозначаются резными линиями.
Наряду с отдельными изображениями голов и копыт, хорошо известными и на раннем этапе, широко распространяются украшения в виде других частей животных: ног, лап, когтей, рогов и уха.
Изображения отдельных частей животных применялись в украшениях конской узды, причём основная смысловая нагрузка их сосредоточивалась в бляхах, представлявших налобник и нащёчники. Расчленение образа животного способствовало усилению орнаментальных тенденций скифского искусства и дальнейшей стилизации целых фигур.
Можно заметить, что чем меньше реалистических черт сохранялось в скифском искусстве, тем разнообразнее становились его сюжеты, с тем большей свободой они сочетались и скрещивались между собой и в тем большем количестве в него включались более или менее переработанные греческие и персидские элементы. Конец самостоятельности скифского искусства совпадает с крушением скифского могущества, с победой сарматов, загнавших их в узкие границы степного Крыма.
В том же направлении, что и в Северном Причерноморье, протекало развитие звериного стиля в Южной Сибири, с тем лишь отличием, что там он испытывал воздействие не со стороны Греции, а главным образом из Средней Азии и Ирана и ввиду местных условий процесс совершался замедленными темпами, благодаря чему самобытные формы переходного периода получили более яркое выражение и превратили этот период из кратковременного переходного в длительный период самостоятельного значения. Большое число памятников сибирского звериного стиля находится в Сибирской коллекции золотых вещей, составленной из находок ещё в начале XVIII в. Особенно много золотых украшений III-I вв. до н.э., представляющих собой не только воспроизведения более ранних образцов, но и формы, характерные именно для этого времени, как в виде сцен борьбы зверей, так и отдельных животных. И те и другие особенно часто встречаются на ажурных поясных застёжках и на концах гривен, согнутых из проволоки в виде спиралей или составленных из трубчатых колец, напаянных друг на друга и снабжённых разъемной частью на втулках или на шарнирах для надевания. Скифо-сибирский стиль рано проник в Минусинскую котловину, Забайкалье, Монголию и Северный Китай, где был усвоен гуннами и оказал определённое влияние на китайское искусство. Из всех этих областей происходит большое число бронзовых изделий, из которых наибольший интерес вызывают воспроизведения в бронзе золотых ажурных застёжек, представленных в Сибирской коллекции Петра I.
Степное Поволжье и Южное Приуралье занимали сарматские племена, искусство которых, как и их местоположение, является промежуточным между собственно скифским и сибирским звериным стилем, причём в раннее время в нём преобладали сюжеты и формы скифского характера, а в дальнейшем перевес приобретают отчасти сибирские, а главным образом среднеазиатские элементы. Вместе с сарматами отзвуки сибирского звериного стиля появляются в Северном Причерноморье. Однако в распространении здесь инкрустационного стиля ещё более значительную роль сыграло непосредственное влияние Средней Азии, с одной стороны, и Боспора с другой.
Рассматривая состав изображений скифо-сибирского искусства и происхождение его сюжетов, необходимо выделить образ оленя, как наиболее характерный и постоянный.
В образах, изображённых отдельно или в схватке между собой, на вещах различного назначения не только воплощались представления об окружающем мире, но и решались практические задачи обеспечения магического содействия духов в тех или иных делах.
В скифо-сибирском искусстве зооморфные изображения наряду с выполнением своей культо-магической функции играли и ещё одну немаловажную роль — элементов украшения. Украшения и предметы роскоши подчёркивали социальное положение их обладателей.
Это искусство, как и вся скифская культура, неразрывно связано с возникновением новых общественных отношений и является воплощением новой идеологии «героического» периода скифской истории.
Литература:
1) М. И. Артамонов. Скифо-сибирское искусство звериного стиля(основные этапы и направления).// Проблемы скифской археологии. / МИА №177. М.: 1971. С. 24-35.
2) Археология : учебник для бакалавров / А. И. Мартынов. – М. : Юрайт, 2013. – 460с.
